Музыкантам, выступающим на сцене и выпускающим диски с собственным творчеством, достается едва ли не вся слава и любовь публики. Ожидающие появления своего кумира поклонники вряд ли задумываются над тем, что для проведения успешного концерта должен быть организован качественный звук, а для выпуска альбома требуется запись высококлассной фонограммы. Люди, которые работают над технической (хотя и творческой тоже) стороной концертной и издательской деятельности, остаются в тени. Наш сегодняшний собеседник Алексей Вишня посвятил свою жизнь работе со звуком. Именно в его студии записывался, например, легендарный альбом КИНО «Группа крови».

- Алексей, что в Вашей жизни связано с Красногвардейским районом? Сейчас Вы живёте здесь, а где родились и выросли? Где, в каком районе Ленинграда проходила запись легендарных рок-групп?

- Родился я на Стахановцев в семейном общежитии для военных. На Охту попал в три года, здесь каждый камень меня знает, особенно в квадрате Большеохтинский — Среднеохтинский. Здесь моя любимая школа № 141, здесь же, на Панфилова, 23 — Дом Юного Техника, который с пятого класса формировал моё профтехобразование. Там меня научили паять, фотографировать, показывать кино, монтировать и озвучивать фильмы, записывать музыку.

Когда я заканчивал школу в ДЮТ, в наш кружок пришёл преподавать акустику и звукозапись Андрей Тропилло, который и повернул моё образование в сторону музыки. Я уже выходил из школьного возраста и несколько лет посещал студию нелигитимно, успев познакомиться со всеми рок-музыкантами, которые там записывались. В какой-то момент Андрей Владимирович понял, что не справляется с потоком желающих записаться рок-групп, и помог мне оборудовать первую домашнюю студию на Большеохтинском, 6. Так я стал работать самостоятельно. Музыканты облюбовали наш район. Во времена тотального контроля над производителями фонограмм и отсутствия любительских студий — в нашем районе их было аж целых две, и обе работали бесплатно.

- Однажды в личной беседе Вы сказали, что очень непросто было посвятить всю жизнь проводам и пультам. Как Вы стали звукооператором, почему избрали для себя эту ипостась?

- Детское впечатление определило вектор развития. Наш класс повели в Большой Театр Кукол и посадили на самый последний ряд. Прямо над моей головой располагалось окно в аппаратную, в которой стоял большой пульт и несколько огромных магнитофонов. У меня с четырех лет был и магнитофон, и проигрыватель, но техника, увиденная в театре, просто поразила своей мощью. Мне тогда было 10 лет, но я уже знал, что должен связать свою жизнь именно с этим. Так оно и получилось. Вся жизнь прошла в окружении пультов, магнитофонов, проводов и плёнок. У меня даже такой вот магнитофон был — полтора кубических метра и высотой по пояс.

- С кем из музыкантов Вам приходилось сотрудничать в течение минувших двадцати лет?

- Практически со всеми, имена которых связуются с русскоязычным роком. Проще сказать, кого я не записывал и с кем не сотрудничал. Со всеми.

- В чём, по-вашему, заключаются основные нюансы звукозаписи в домашних условиях?

- Свобода — вот главный нюанс. Её ограничивают лишь собственная совесть и стук соседей по батарее. Близость газовой плиты и санузла — это основная радость тех, кто любит записываться в домашней обстановке. Дома и стены помогают, это не пустой звук. Спугнуть творческую негу может что угодно, а создать настроение очень тяжело. Я работал и во многих других студиях, но нигде, кроме как у себя, мне не удалось записать ничего стоящего.

- Кто Вы сейчас? Чем преимущественно занимаетесь? Что доставляет наибольшее удовольствие?

- Я сейчас никто, как, собственно, и раньше. Высшего образования я не получил, потому что звукорежиссуре тогда учили только после музыкальной школы, в которую родители даже и не думали меня отдавать. Они не поверили в истинность и постоянство моих стремлений. После школы меня интересовало лишь то, что у меня уже было: гитары, пластинки, друзья-музыканты. Я пошёл работать в пыльный цех фабрики «Возрождение», где и зарабатывал себе на хобби.

Занятий у меня довольно много, не хватает лишь знаний, если честно. Мне скоро сорок лет, но иногда кажется, что я вот-вот сорвусь и пойду сдаваться репетиторам. Я бы с удовольствием пошёл в такую «школу», в которой можно просто поднять свой уровень в самом широком смысле слова. Углубить познания в истории, астрономии, физике, ноты разучить, наконец. Одно знаю твёрдо — звукорежиссером быть я уже не хочу, ибо получил от этой профессии довольно много практики.

- Расскажите, пожалуйста, о Вашем опыте клипмэйкера?

- Как я уже говорил, первый фильм мне довелось препарировать ещё в школе. Затем в моей жизни стали появляться люди, близкие к миру кино и телевидения, если не сказать — основные фигуранты. Мы проводили вместе много времени, и я внимательно слушал, как мои друзья обсуждают клипы, рекламные ролики, постановочные кадры, склейки и эффекты. Это по-своему развивало меня, заставляло работать мозг в нужном направлении. Я даже сам изобрел пару технических приёмов, которые в дальнейшем самостоятельно воплотил в жизнь в своих клипах. Думаю, что этот аспект еще будет фигурировать в моей творческой биографии, как только появятся новые идеи.

- Как возникла идея проекта «Полит.Техно», с какой целью он был задуман?

- Я оказался в сложной жизненной ситуации, при которой лишился абсолютно всего. Творчество рвалось наружу, а работать было не на чем и не с кем. Только слабенький компьютер уровня печатной машинки, старый телевизор и пара костылей на долгое время. Будучи не в силах ожидать каких-то перемен, я занялся тем, что можно было делать на имеющейся технике. Получилось «Полит.Техно» — я ещё не знал, что это будет и зачем это надо. Люди скачивали мои произведения в Интернете и писали письма. Это придало новый стимул экспериментам, я получил мгновенную связь с общественностью.

- Как Вы оцениваете резонанс от проекта? Довольны ли Вы тем, что получилось?

- Я не возлагал на это никаких надежд. Не потратил на производство ни одной копейки, лично познакомился с некоторыми политиками, и мне не о чем жалеть. Никто мне не платит за это и никто ничего не требует. В политических треках я выражаю собственную гражданскую позицию устами тех, кому симпатизирую. Я записывал с телевизора политические и новостные программы, и некоторые благодарные телекомпании отвечают мне своим вниманием, но в последнее время я всё чаще отказываюсь от публичных выступлений.

- Как Вы относитесь к скандалу вокруг Киркорова и ростовской журналистки? Что побудило Вас сделать трек, посвящённый этому скандалу?

- Как-то так получилось, что с первых дней конфликта я принял непопулярную сторону артиста. Мне очень понравилось, как этот хам обругал бедную кофточку. Всех моих друзей возмутил этот поступок, а я никак не мог понять, что в нём такого. Слава Богу, я достаточно поездил в артистических труппах, навидался всяких пресс-конференций, и могу с уверенностью сказать, что это всё — кромешная чепуха по сравнению с тем, что мне приходилось видеть и слышать от Гребенщикова, Цоя, Земфиры в адрес всяких навязчивых субъектов, неизменно сопровождавших любое мероприятие. Были случаи, когда я сам выступал героем пресс-конференций, бывало, сам сокрушался, что не могу применить пулемёт «Максим» в отношении повального большинства ваших, извините, коллег.

Однако гримаса судьбы такова, что в Интернете за последние 8 лет я познакомился с сотнями людей, среди которых журналистов оказалось больше, чем музыкантов. Я и сам стал писать аналитику и мемуары, фактически влился в некий медиапоток. Неудивительно, что именно меня попросили озвучить Акцию «Миллион против Киркорова» — в создании такого рода продукции у меня огромная четырёхлетняя практика.

- Как сейчас обстоит дело с продажей вышеуказанного трека? Заплатил ли Вам Киркоров?

- Нет. Мы оговорили условия, обо всем договорились, я предоставил три версии трека, две из которых уже изданы и продаются, но денег мне так и не перевели. Я просто обиделся и всё. Я понимаю, когда тебя обманывает жулик. Но когда это делает человек, называющий себя королём эстрады... это не укладывается в голове.

- Над чем Вы работаете сейчас, чем ещё порадуете слушателей?

- Я очень долго не пел, можно сказать — лет десять. Сегодня московская интернет-станция «Специальное Радио» ведёт проект, в котором я снова могу реализовать свой голос и оживить увядающую вокальную технику. Каждый день теперь что-то пою. Однако у меня нет никакого стремления попасть в радио-эфир, изредка звуча между «муси-пуси» и «джагой-джагой». То есть пути развития обычного среднестатистического шоу-бизнесмена не считаю для себя приемлемыми. У меня своя дорога, своя аудитория, с которой налажена обратная связь. А к «Полит.Техно» уже теряю интерес. Если и порадую чем-нибудь, то, наверняка, чем-то новым.